Культура как система ценностей. Эмоционально ценностные ориентации

Из сказанного понятно, почему ирония является единствен­ной непарной эмоционально-ценностной ориентацией в системе; очевидно и ее особое положение в ней. Ирония, взаимодействуя с любой эмоционально-ценностной ориентацией, противостоит как оппонент-скептик любой точке зрения на мир. Будучи противо­поставленной всякой догматичности и не приемля никаких абсо­лютистских мировоззренческих постулатов, ирония на позициях 2-5 может выполнять функцию универсального компенсатора. При этом часто возникают продуктивные и весьма устойчивые систе­мы. Лучше всего они иллюстрируются примерами из художествен­ной литературы. Так, в творчестве Стерна ирония служит компен­сатором сентиментальности, у позднего Чехова — компенсато­ром романтики, у Саши Черного — компенсатором сатиры, у Камю — компенсатором героики и т.п.

Другая функция иронии — разрушать, разлагать эмоциональ­но-ценностные ориентации, оказавшиеся явно несостоятельны­ми перед лицом реальности и переставшие выполнять свою ос­новную функцию — ориентировать личность в мире. Примером может служить авторская ирония в «Обыкновенной истории» Гон­чарова, направленная равно на романтику и цинизм (позиции Адуева-младшего и Адуева-старшего); ирония Пушкина по отно­шению к эмоционально-ценностным ориентациям Ленского, Онегина и др.

Надо сказать, что в принципе ирония разрушает не только ложную, но и любую эмоционально-ценностную ориентацию, выбивая у нее из-под ног почву скепсисом и бесконечным реля­тивизмом по отношению к любой конкретной ценности. Это — ее естественный предел: здесь ирония начинает отрицать любое от­ношение к ценностям, саму возможность ценности и ценностно­го ориентирования. Все становится «все равно». Стирается грань между «идеалом Содома и идеалом Мадонны», говоря словами Достоевского.

Очень точно описал эту «болезнь» А.Блок в статье, которая так и называется «Ирония»: «Болезнь эта — сродни душевным неду­гам и может быть названа «иронией». Ее проявления — приступы изнурительного смеха, который начинается с дьявольски-издевательской, провокаторской улыбки, — кончается — буйством и кощунством.

Я знаю людей, которые готовы задохнуться от смеха, сообщая, что умирает их мать, что они погибают с голоду, что изменила невеста. Человек хохочет — и не знаешь, выпьет ли он сейчас, расставшись со мною, уксусной эссенции, увижу ли его еще раз? Кричите им в уши, трясите их за плечи, называйте им доро­гое имя, — ничто не поможет. Перед лицом проклятой иронии — все равно для них: добро и зло, ясное небо и вонючая яма, Беатриче Данте и Недотыкомка Сологуба».

Здесь, как мы видим, субъект культуры выходит в дурную бес­конечность отрицания, где личность обречена на разложение из­нутри. Классические типы таких абсолютных ироников созданы Достоевским в образах Свидригайлова («Преступление и наказа­ние») и Ставрогина («Бесы»).

Однако для иронии возможен и иной путь: обращаясь на самое себя, она осознает собственную недостаточность как уни­версальной позиции и обращается в инструмент освоения реальности, возвращаясь в мир ценностей ради поисков абсолюта — та­ков, вероятно, путь, например, лермонтовского Печорина.

В заключение еще раз вернемся к принципу компенсации. На­помним, что компенсация необходима для того, чтобы культура обладала стабильностью. Два типа компенсации уже были рассмот­рены: «правильная» компенсация, когда сочетаются эмоциональ­но-ценностные ориентации, расположенные на одной позиции; и компенсация при помощи иронии. Возможны также «неправиль­ные» компенсации, когда утверждающая и отрицающая эмоцио­нально-ценностные ориентации расположены на разных позициях (такая возможность возникает, как правило, на позициях 3—5, реже на позиции 2 и никогда на позиции 1). В одних случаях такие струк­туры достаточно устойчивы (рассмотренные выше компенсации «романтика — инвектива» и «героика — сатира»), в других — край­не нестабильны (например, сочетание героики и цинизма у Раскольникова из «Преступления и наказания» Достоевского, роман­тики и цинизма у горьковского Сатина в пьесе «На дне» и др.).

Статьи по теме

Студенчество как социальная группа
Студент (от лат. studens, род. падеж studentis – усердно работающий, занимающийся), учащийся высшего, в некоторых странах и среднего учебного заведения. В Древнем Риме и в средние века студентами называли любых лиц, занятых процессом позн ...

Развитие филологии, литературы и историографии
В эллинистическую эпоху развивается новая отрасль знания, практически полностью отсутствовавшая в классическую эпоху, – филология в широком смысле слова: грамматика, критика текста, литературная критика и пр. Наибольшее значение имела але ...

Религия
Возрождение неразрывно связано с явлением Реформации - движением за реформу католической церкви, за создание “дешевой церкви” без поборов и платы за обряды, за очищение христианского учения от всяких неверных положений, неизбежных при мно ...